Название: Сенши/Senshi/戦士
Автор: chasery.
Герои: Мако (остальные по мере появления) и Незнакомец
Жанр: Romance, Humour, Angst местами
Рейтинг: PG-13 или >R (в меру вашей испорченности )
Дисклеймер: а я опять за старое, я рецидивистка. Все права на героев, естессно, принадлежат великой и могучей Такеучи.
Саммари: однажды в студеную…осеннюю пору Мако встречает маньяка. Что она с ним сделает?
Статус: В процессе
Предупреждение: наличествует POV Мако, возможен у героев ООС, AU тоже вполне возможен.

Я всегда защищала себя сама. Вне зависимости от ситуации: обидели словом – словом аукалось, задели кулаком – от кулака уносили ноги. С малых лет только и делаю, что защищаюсь. Приходя домой, плюхаюсь на старенький, видавший виды диванчик…
Видавший. Нет, это не то, что вы могли подумать. Подушка, лежащая сейчас передо мной, отсырела и пропахла соленой водой, будто в море искупалась.
Ну вот опять, шла себе, никому ничего не делала. Ну да, немного расстроенная: снова в личной жизни не ахти что творится, в школе загружают, успеваемость падает. Одна радость – девочки. Я всегда рада их видеть, но сегодня все делами вмиг обросли.
Усаги я не виню – у нее Мамору.
Ами – можно не спрашивать, чем она занимается, приходя домой.
Рей… Дедушка, скажу я вам, у нее тот еще узурпатор и деспот. Но бывает довольно милым. Хотя, все зависит от нее самой. Видать, не хочется ей вновь сушить мои ресницы.
Минако шла со мной ровно половину пути домой, щебеча о том, что после школы собиралась в недавно открывшийся спортивный комплекс. И все бы ничего, я бы подумала, что она взялась за ум, стала серьезней. Но, увы. Там, видите ли, цитирую: Такие молодые и симпатичные тренера. А-ах!..
Иду и никого не замечаю. Гляжу, задрав голову, в синее-пресинее небо с вкраплениями маленьких облачков, больше напоминающие небрежно разбросанные белоснежные ватные огрызки. Утопаю в нем.
Красавица… Еле слышный шепот за спиной.
Оборачиваюсь и, чуть не впечатавшись в широкую грудь незнакомца, смотрю ему в глаза. Такие же, как сфера над нами.
А они добрые-добрые. Светятся все. Как звезды на ночном небосклоне.
Чувствую – некому меня и на этот раз защитить.

***

Уткнулась носом в подушку и напеваю набившую оскомину всему Токио песенку – когда ж она от меня отвяжется? Спустя несколько мгновений понимаю, что слова перестали слетать с губ, а затуманенное сознание постепенно ко мне возвращается.
Сломя голову я бежала от того молодого человека, как ошпаренная, не разбирая дороги. Видать, уже по привычке найдя собственную конуру в высотном здании на пересечении третьей и шестой улиц.
Поизучаю, что ли, потолок? Так прошло еще несколько минут, а может и часов, потому что счет времени мною был потерян. Недавний возлюбленный постарался. Не хочу о нем вспоминать, но не могу, потому что сегодняшний прохожий с улицы, раздающий девушкам комплименты направо и налево, уж очень его напоминает. Вечно меня на одних и тех же тянет, а потом мы удивляемся и говорим: «Все мужчины одинаковые!»
Мою только-только начинающуюся мирную дрему рассеяли негромкие, еле слышные звуки колокольчиков. Откуда это?
Машинально открыв глаза, я перестала слышать их. В голове звенело от нервного напряжения? Точно с ума сходить начинаю: звуки несуществующие мерещатся. Или это снится? Вероятно – как там говорят? – привиделось, хотя, тут надо сказать «прислышалось».

Колокольчики. М-м-м, закрыв снова глаза, вслушиваясь в тишину квартиры и сложив руки за голову, представляла собственную свадьбу. Что ж, если уж не выйду, так уж помечтаю! И никто ничему не помешает – я защищаю свои сны и мечты! Вход туда посторонним категорически запрещен.
Мысли и образы некоторое время спустя стали путаться, а болевшая от слез голова моментально потяжелела – я погрузилась в сон.

Шум, гам, верней, галдеж. Смотрю на окружающую обстановку: меня ведут к алтарю. Оглядываю себя, перебирая ногами по проходу: свадебное платье.
Ужас! Хотя нет, какой еще ужас? Я же мечтала о нем. О нем.
Поднимаю голову и через мешающую обзору ткань фаты вижу в конце пути размытые очертания жениха.

И все это будто бы когда-то было. Словно в прошлой жизни, хотя, на деле о ней я знаю не больше, чем остальные. Возможно, Рей и могла бы нам поведать об этом что-нибудь, приоткрыв завесу тайны, но ведь она ж такая упрямая. Усадит всю компанию перед огнем в своем храме, сама расположится впереди, и проведем мы, сидя в неудобных позах, из которых под страхом смерти нельзя будет выползти, полчаса-час, пока она там себе спокойно будет спать, замедитировавшись, или скажет: «Вижу! Ви-и-ижу!» И мы прильнем к ее спине, дабы понять, что же она там лицезреет, будем толкать одна другую, щипать, визжать и хныкать – это я про Усаги. А эта метлообразная, как ее некогда обозвали соседские мальчишки, выдаст: «Вижу… что вы дурью маетесь! Пора за уроки!» И начнет хохотать, заваливаясь на бок, отчего ее волосы нет-нет да и лизнет подопечное чудо, ласково называемое священным огнем.
Кто же избранник у алтаря? Фу! Фата эта, а, ну-у, брысь, пФ-пф! А мы ее руками! И, как всегда – на самом интересном месте, только я практически освободилась от этих шор – вот тебе, Мако, пожалуйста, еще шаг – и ты летишь в пропасть – не видать тебе ничего.
Земля под ногами сначала медленно, а потом стремительно расползлась в разные стороны, и я посередине точно «зависла» в воздухе. Поднимаю голову, а наверху вижу удаляющиеся каждую секунду силуэты людей, собравшихся на торжество. Прощаюсь с знакомыми фигурками подружек невесты, принцесс внутренних планет. Гляжу чуть ли не на всю семейку с Юпитера: любит мама пригласить много гостей, чтобы потом, возгордившись, своими достижениями где угодно, задрав нос, расплываться в сладкой улыбке.
Моя мамочка. Грозная. Ну, а как же еще? Я пока еще не забыла, из какого рода такие тетеньки: брови, аки молнии, вразлет, в глазах бушует ураган, при этом лицо – точно непрошибаемая стенка – не снесешь и бульдозером.
Жених. Только сверкающие глаза отсюда, снизу, и видно. Они, как падающие звезды в чернильном небе: сверкнули и пропали. Темнота. Ничего и никто сделать не может. Я перевела взгляд под ноги: там не светлей. Всем пока – может, еще увидимся.
Ну что ж, закрываю глаза – и все равно перед пропастью некому меня защитить.

Проснулась точно от удара молнией самой же себя. В комнате было темно, но за окном все еще сгущались сумерки. Душно. Надо балконную дверь открыть. Вероятно, скоро будет гроза, хотя ведь сегодня было практически чистое небо и ни тучки, только огрызки облаков. Синее небо… Синее, как глаза парня, которого я чуть не сшибла. А в них плескалась такая радость: свет точно солнца слепил мои зеницы, может, оттого я и пустилась в бега? Просто испугалась – быть может, то маньяк стоял передо мной, который нашел-таки свою очередную жертву, вот и сверкали его сапфиры?
Хотя, на вид безупречно одет: льняная рубашка с коротким рукавом, темные брюки со стрелками, ремень с изящной узкой бляшкой, туфли как туфли на ногах, разве что вкупе со всем его безупречным видом не начищенные, но и не запылившиеся. Пахло от него свежестью, будто только что из прохладного душа выскользнул. Жаль, не мокрый. Эх, жаль. Дурная я – убежала. Чего убежала только? Разве он что-то страшное сказал? Нет. Мания преследования уже развилась, видать, после нескольких лет напряженности. Хотя, кто сказал, что безупречно одетые и пахнущие молодые люди не могут быть душегубами?
Черт, красивый он. Не маньяк. И точка.
В такт моим мыслям в небе шандарахнула молния, постановляя нечто. Мне показалось, что она растворилась в глазах, только появившись, будто они жадно глотали родную стихию.
Ну вот, говорила же, что грядет гроза – пожалуйста: молнии, грохот, ливень. Дверь закрывать, наверное, не буду. Пусть колышется занавеска себе на ветру, а я сяду, прислонившись к косяку, поджав ноги, и буду вдыхать свежий воздух, наблюдать за громадными каплями ливня. За теплыми: выставленная из укрытия ладонь вытянутой руки искупалась в водопаде. Какой теплый дождь! Вот бы сейчас, точно в детстве, выбежать и попрыгать босоногой по лужам, подставить личико воде с хмурого неба и погоготать.
А Уса, наверное, приплетя сюда свою анемофобию вперемешку с кераунофобией, жмется к Мамору, если они сейчас рядом. Ее защитник. Какая у них любовь – я даже завидовать иногда начинаю. Что бы кто ни говорил, он ее безмерно любит, а то, что не показывает это на людях, так то интимное чувство – только для двоих – зачем кому-то сие демонстрировать? А Уса светится вся от этого только – со-о-олнышко.
Что? Какие иностранные слова, которые с разбегу не выговорить? Это всего лишь по-научному названная боязнь моей стихии и быть ею врасплох настигнутым. Таким умным словам меня научила Ами, наш мозговой центр и будущий лекарь, заодно объяснив, как называется первобытный страх перед ночным небом и звездами – астрофобия. Почему я стала страшиться этого – не знаю, и нет у меня защитника, ибо я всегда себя защищала сама. Говорила уже.
Молниеносная вспышка, оглушающий грохот, такой, что барабанные перепонки могли лопнуть, а на улице от этого праздника природы запищали сигнализации в припаркованных поблизости машинах, заставили меня закрыть балконную дверь, хотя, я вполне себе не боюсь сей стихии, но все еще остаюсь простым homo sapiens, хоть и с магическими способностями.
От греха подальше захлопнув вышеупомянутую, занавесив окно и поправив цветки в горшках на подоконнике, Сейлор Юпитер, в миру Кино Макото, протопала к своему любимому диванчику с бархатной обивкой темно-синего цвета, на котором ее дожидался темно-желтого цвета плед и маленькая мягкая подушка. Плюхнулась в объятия мебели, накрывшись теплой защитой, наконец освободилась под ней от мешающей движениям одежды, примостила голову на подушку и методично начала сверлить стену, на которой плясал свет от вспышек в небесах. Ей-богу, нас кто-то сверху фотографирует, особенно тех, кто нелепым и случайным образом оказался в этот неподходящий для прогулок миг на улице без зонта. Хотя, при таком раскладе он, наверное, вряд ли бы помог.
Не удивлюсь, если я прямо сейчас смогу уснуть – просто отключусь.

*продолжение следует*

Если вам понравился этот фанфик, то вы можете поделиться своими впечатлениями здесь